Правила | ЧаВо | Магия

Пожалуй, в голове нордийки всё должно было пройти настолько идеально, насколько вообще было возможно. Полностью сосредоточившись на том образе, который нарисовала в своём воображении, она даже смогла должным образом расслабиться, чтобы движения выглядели непринуждённо, мягко и грациозно. Вот только не успела рыжеволосая приступить к исполнению, как её одежда, перепачканная, но такая родная и удобная, внезапно начала исчезать, оголяя плечи, спину, живот...
Её тело, замершее с изящно поднятыми в воздух руками, мгновенно напряглось, выдавая охватившее хозяйку оцепенение. От былого настроя не осталось и следа.
Застыв каменным изваянием, Лая усилием воли подавила свой первый стыдливый порыв, едва не заставивший её сложить руки на высоко вздымающейся и излишне доступной постороннему взгляду груди. К лицу стремительной волной прилил жар, а щёки заалели смущённым румянцем.
Зажмурившись, она в отчаянной попытке постаралась вернуть мыслям прежний холодный расчёт, но как бы ни старалась, выстроенные стены самообладания стремительно рушились, стоило коварному ветерку зашевелить полы лёгкой юбки или дразнящим прикосновением скользнуть между лопаток.
Не выдержав, Лая парой ловких движений расправила покоящийся на плечах невесомый платок, позволив ему несколько «затуманить» обзор юного девичьего стана.
«Ну, Зюзик… Ну, удружил…» - с натугой подумала нордийка, радуясь, что стоит к джинну спиной и тот гипотетически не может наблюдать вспышки сменяющихся на лице эмоции.
В какой-то момент поджав губы, рыжеволосая почувствовала, как к смущению терпкой остринкой примешивается гнев. Упрямо распахнув глаза, она с вызовом взглянула перед собой, вновь расправляя плечи и гордо поднимая голову. Щёки всё ещё пылали, но рыжеволосая, зацепившись за волнами накатывающее недовольство, железно подавляла сковывающие движения приступы стыда.
«Ладно, Лая, желание надо выполнять… Ты же воровка! Просто очередной выдуманный образ на пути к цели…»
Лицо вновь, не без труда, разгладилось, а губы украсила лёгкая улыбка. Сделав глубокий вдох, Лая представила струящиеся по воздуху нежные звуки флейты и, волнообразно качнув плечами, передала этот плавный жест корпусу, позволив телу соблазнительно изогнуться за полупрозрачной бирюзово-синей завесой. Шаловливый ветер на миг подхватил кончик красочного платка, словно желая на мгновение приподнять таинственный занавес, но девушка не позволила этого сделать, пружинисто переступив с ноги на ногу, чтобы в такт шагам изящно клониться в противоположную от движения сторону, сопровождая действо игривым покачиванием рук и заигрывающим полуоборотом головы. На втором шаге рыжеволосая оставила одну руку высоко поднятой, а вторую – полуопущенной, и танцующей бабочкой сделала поворот вокруг своей оси, чтобы бросить на мужчину краткий томный взгляд из-за струящейся ткани, и так же замереть к нему спиной с соблазнительно отставленной в сторону ножкой. Повторив тот же фокус в обратном направлении, Лая покачивающими движениями чуть приспустила платок, позволяя, наконец, мимолётно оглядеть оголённую спину и тонкую талию, после чего выразительно вильнула бёдрами и, вскинув руки в кратком взмахе полупрозрачных «крыльев», постаралась как можно эротичнее прогнуться назад, сладостно запрокинув голову и позволив волне длинных огненно-рыжих волос скользнуть к земле, минуя мерно вздымающуюся девичью грудь. Казалось, каждая клеточка натренированного тела активизировалась, чтобы позволить нордийке осуществить задуманное, но даже так она начала чувствовать напряжение, охватившее мышцы из-за нестандартной для них нагрузки.
Наградив джинна очередным нежным взглядом, сопроводившемся аккуратным покачиванием плеч, Лая неспешно выпрямилась, круговым движением эффектно взметнув в воздух лёгкую ткань, и, покуда она опадала, повернулась к мужчине лицом, вытянув одну гибкую руку с зажатой меж пальцев тканью в сторону, а другую согнув перед собой, чтобы несколько прикрыть откровенный наряд. Ей и без того ежесекундно приходилось бороться с неизменно накатывающим смущением и ничуть не помогавшим в этой ситуации экнором, наблюдавшим за действом её глазами, а потому самостоятельно рисовавшим в своей голове, как она должна в этот момент выглядеть. Картина, стоит признаться, была далека от совершенства…
«А всё Зюзик… Знал ведь, как я себя чувствовать буду, хитрый лис…» - мысленно сетовала нордийка, изгибаясь в такт пылающим языкам пламени и всё больше закипая. Её взор медленно скользнул по телу мужчины, пока не коснулся лица и шеи. Дерзкая мысль посетила голову, и Лая, лучезарно улыбнувшись, мягкими шагами направилась к джинну, поигрывая переливающимся платком и ритмично покачивая бёдрами. В этот момент меж деревьев показалась могучая фигура её хищного спутника, бесшумно скользнувшая к месту привала и расположившаяся чуть позади, чтобы иметь возможность внимательно наблюдать и за нордийкой, и за её целью. Разгорячённая бегом кровь бурлила в жилах, охотничий азарт ещё плескался в глазах. Подкрепив этой энергией собственное негодование, Лая заглянула прямо в глаза своему «зрителю» и, обольстительно улыбнувшись, парой ловких движений перекинула платок через голову мужчины, продолжая удерживать его за края.
«Ну, что, дорогой, как тебе зрелище? Скажи же, ткань очень приятна телу… Только представь, как этот сказочный платок за пару мгновений петлёй затягивается на твоей коварной шее… А узлы я вяжу получше, чем танцую,» - не без доли внутреннего удовлетворения невинно проворковала Лая, не прерывая танца и зрительного контакта. Покуда грудь и бёдра продолжали плавно вырисовывать в воздухе восьмёрки, девушка, дразняще поигрывая обозначенной «удавкой», ещё раз улыбнулась. – «Не подумай, я всего лишь беспокоюсь о твоей безопасности! Ведь даже простая танцовщица может оказаться опаснее, чем кажется на первый взгляд, с такими дамами следует быть осторожным».
Конечно, было бы абсурдом полагать, что такое создание, как джинн, отойдёт в мир иной из-за обыкновенного отрезка красивой ткани, но воображению же ничто не мешало нарисовать этот мизерный кусочек крохотной мести.
Удовлетворившись своей маленькой фантазией, нордийка столь же неспешно и пружинисто отступила назад, стянув с шеи Зюзика своё полупрозрачное «укрытие», после чего, не выдержав, звонко засмеялась и закружилась на месте, взметнув в воздух полы многослойной юбки и длинные рыжие волосы. В глазах исчезло напряжение, сменившись чем-то беззаботным, озорным и юношески-детским. Платок полупрозрачным маревом струился за спиной, оттеняя белоснежную кожу и весёлую улыбку. Лёд и пламя смешались в одной картинке, слившись в беззаветно кружащейся фигуре, которая, казалось, и не собиралась останавливаться...
Однако, закончив своё импровизированное выступление глубоким поклоном, Лая всё же выпрямилась и, отдышавшись, вновь взглянула на Зюзика.
- Благодарю за внимание! А теперь верните, пожалуйста, мои вещи, - с ещё не погасшей улыбкой сказала она.

Лая

Носок исчез едва только мысль Тени сформировалась во что-то более-менее понятное. Он не знал, был ли смысл просить что-то у странного предмета, но в их ситуации выбирать не приходилось. Тени пришлось поверить даже в такую магию. Если уж у Витты получилось... К тому же озвученные лисицами условия заставили его серьезно насторожиться. Во-первых потому что в качестве обмена они требовали его, совершено не ясно зачем. Сделать личным рабом? Ужином? В любом случае это ему совсем не нравилось. А во-вторых, Тень не был уверен, что Витта бы отдала за его душу статуэтку, столь дорогую в их путешествии. Они ведь совсем незнакомы и ничего не значат друг для друга, чего ей стоит уйти со статуэткой в обмен на едва знакомого юнца? Обидно. Обидно, что все вокруг считают его лишь каким-то объектом переговоров, инструментом и не более того. Хотя чего ему злиться? Он окружен демонами, зачем питать бессмысленные надежды? И все равно, Тень хотел закричать из всех сил. Возмутиться тому как в очередной раз с ним несправедливо обращались, чтобы и Витта, и эти мерзкие лисы поняли, что он не будет сидеть в стороне, когда решается его собственная судьба.
- Меня как дань? Меня как дань?! Я вам не ишак, чтобы мною торговать! - огрызнулся он, подхватив появившийся из неоткуда небольшой странный камень. Развернул свиток, пробежавшись глазами по написанному там и недовольно прищурился, окинув взглядом и лис, и Витту, - И просто так меня обменивать никому не позволю!
Тени не приходило в голову, что Витта может не согласиться с подобными условиями. Не рассчитывал даже на кроху благосклонности спутницы, и поэтому в ярости пытался выбраться из западни сам. Полукровка потер камень как и было сказано в свитке три раза, и его не волновало, что могло случиться после этого как и не волновало какие опасности мог таить подаренный предмет. Все чего он хотел - больше не видеть этих проклятых лис с их наглыми рожами.

Тень

Кто ты, Путник?

Закрой глаза, представь, что именно сейчас тебя, сидящего за компом перенесли в неизвестный непонятный магический мир! Как ты себя поведешь? Кем ты в итоге станешь – зависит только от тебя! Ты сам вершишь свою судьбу! Так влейся же в наш мир и покажи, на что ты способен!!!

Мистерия ждет!

- Интересно... - выслушав Ха Суна, протяжно ответила Марселина с задумчивым видом на счёт Инь Яня. Не каждый день узнаёшь о месте, где вампиры могут открыто жить среди людей, для чего достаточно всего лишь нормально себя вести. Но, судя по словам Ха Суна, под "тёмными расами" имеются в виду не только вампиры, но и те же демоны, так что отношение Марселины к Инь-Яню пока складывалось неоднозначное.
Слова же Витты обнадёжили вампиршу, так что теперь, по крайней мере со стороны брюнетки, она не ожидала бурной реакции и неприятностей в случае своего разоблачения.
Увы и ах, вампирша будто в воду глядела. Ожидаемый момент раскрытия карт оказался гораздо ближе, чем ей казалось.
"Ну вот, приплыли..." - подумала блондинка едва заметив лучи яркого света где-то впереди группы. И, хорошо, наверное, что Марселина шла за всеми последней, ибо, когда все поднялись в хорошо освещенный солнцем зал, бледная остановилась на самой границе тени отделяющей лестницу от помещения. Недовольно щурясь глядя вверх она уткнула руки в бока и с задумчивым видом склонила голову на бок. Был бы у неё плащ с капюшоном или широкополая шляпа с перчатками, то можно было бы укрыться ими, чтобы пройти дальше, но, увы, чего не было, того не было. Учитывая одежду Марселины, ей было не чем прикрыть голову и кисти рук от прямого солнечного света, так что дальше для неё хода не было. Можно было бы, конечно, быстренько забежать в зал терпя жжение в надежде быстро найти там затенённый уголок, но такой вариант она сочла глупым, ибо во время жжения неизбежно демаскирует себя, а если тени не будет, то придётся сразу же позорно бегом возвращаться обратно на лестницу. Так что, бледная решила, что лучше сперва объясниться со спутниками, но наверху, будто как на зло, судя по разговорам что-то произошло с дедом Ха Суна.
"Да уж, такой себе момент, но что поделать." 
- Э-э-эм, друзья! У меня тут тоже проблема... - обращаясь ко всем, озадаченно заговорила вампирша оставаясь стоять на своём месте внизу на лестнице и не видя происходящего в зале.
- Короче, может, сейчас не самое подходящее время, но настало время удивительный признаний! Только, пожалуйста, давайте сейчас все пообещаем друг другу, что будем сохранять благоразумие и никто не будет хвататься за мечи, топоры, вилы и прочее, что там у вас есть, кидаться магией, орать и совершать глупые необдуманные действия. - быстро и деловито продолжила вампирша, говоря достаточно громко, чтобы её могли хорошо слышать в зале.
- Договорились? Чудно! Тогда, внимание, заявление! Я - немного вампир... Ну так, самую малость... - выдала Магнэт и, может, улыбнулась бы, но в этом не было смысла, так как её сейчас никто не видел из зала.
- Если что, я не буду бросаться кусаться. По крайней мере без разрешения... - на всякий случай громко заверила Марси вдобавок.
Кстати, вампирша вспомнила одну деталь на счёт Тени и у неё возникла одна идея.
- Тень, ты не мог бы потом подойти сюда? У меня к тебе деловое предложение... Очень нужен твой плащ на время. Даш поносить? С возвратом. В долгу не останусь.

Марселина Магнэт

Вздрогнув от громкого, протяжного скрипа Леандро чуть не выронил из ладони найденный им шарик, поймав его второй рукой буквально за секунду до удара об пол.
"Это рык?" - предположил он и, с опаской отступив ещё на шаг назад, стал всматриваться в клубящиеся облака тумана.
В горле моментально пересохло от волнения. Кудрявый попросту не знал, что ему делать. И если, ещё мгновение назад ему казалось, что здесь невыносимо одиноко и тоскливо, то теперь он мысленно молил о том, чтобы не встретить тут кого-нибудь из местных обитателей.
"Боюсь представить, кто живёт в этом ужасно холодном, мрачном месте..." - всё больше поддаваясь страху, Леандро даже на время затаил дыхание, прислушиваясь к рокочущему скрежету, что монотонно повторяясь, доносился из тумана впереди.
Однако вскоре понял, что это никакой не рык. Да и на звук от скрежета когтей неведомого зверя это не очень-то похоже. Набрался смелости и двинулся вперёд.
"Так это дверь! Вот что скрипело!"
От всей души обрадовавшись своей находке, ангел облегчённо выдохнул и заглянул в дверной проём.
"О, нет! Туда я точно ни ногой!" - в ужасе глядя на уходящий в бесконечность, тёмный коридор, мгновенно заключил Леандро. Ему и без того было не по себе без солнечного света, а уж там, он точно бы не продержался и минуты. - "Нет. Ни за что. Я не пойду туда! Нет."
Сердце опять взволновано забилось и солнечного захватил воистину животный страх - настолько сильно впечатлился он увиденным.
Прочь! Прочь от проклятой двери! От этой тьмы, что живёт там! Кудрявый чуть ли не на бег сорвался, желая поскорее убраться от напугавшего его так сильно места, но новый звук остановил его.
"Звучит знакомо..." - задумчиво нахмурившись, подумал Лео и медленно побрёл в ту сторону, откуда доносился стон. Однако всё ещё не понимая, кого он там найдёт.
"Где я его раньше слышал?"
- Лая? - шепотом, неуверенно позвал Леандро. - это ты?

Леандро де Ромеро